Лето — пора отдыха и отпусков. Вот и молодёжный православный театр «Белая птица» отыграл свой очередной сезон и ушёл на заслуженный отдых, чтобы осенью вновь вернуться и вновь волновать сердца своих зрителей захватывающими историями. Пресс-служба Свято-Симеоновского кафедрального собора встретилась с режиссёром театра Мариной Юрьевной Глейх, которая рассказала нам, как прошёл этот театральный сезон.

 

— Марина, Юрьевна, какой по счёту это сезон?

— Для меня лично закончился восьмой сезон, а для театра — тринадцатый.

— С какими постановками вы прошли этот год?

— В этом сезоне мы показывали спектакль «Филька», который практически новый, с того года. Именно с  него мы начали театральный сезон, показав его в Южно-Уральском государственном техническом колледже в Челябинске, в Бродокалмаке, в Магнитогорской епархии на межъепархиальном форуме «Время выбрало нас!», куда нас пригласил владыка Иннокентий. К Рождеству Христову мы выпустили новый спектакль «Не уходи от добра», показав его около 10 раз. С ним мы были в Челябинске, в Копейске и в селе Травники. Выпустили новый спектакль – «Рай». В декабре устраивали с ним закрытый показ, а с весны, с Пасхи, пустили его в прокат. Летом выезжали в Курганскую область и там за 4 дня показали этот спектакль 8 раз, побывав и в доме престарелых, и в пионерском лагере, и в домах культуры. Так что эти 4 дня прошли очень насыщенно. Также мы с этим спектаклем побывали на приходе у отца Евгения Флягина в селе Харино. Очень приятная была встреча. Мы познакомились с храмом… Старинный храм. Жители этого посёлка, прихожане храма очень заинтересовались нами, приглашали ещё. Они не ожидали, что самодеятельный театр может на таком уровне показать спектакль. Ждут ещё в гости.

 

Также за этот год мы участвовали в двух конкурсах: в международном конкурсе в Уфе, откуда привезли лауреатство первой степени, а также в областном конкурсе «Признание». Там взяли гран-при и диплом за лучшую мужскую роль.

 

Поучаствовали в 10-летии православного молодёжного объединения «Держись!». Там у нас была композиция по стихам. Также и в Рождественском фестивале на базе Челябинского института культуры. 2 июля выступали на Трезвенном слёте на Увильдах со спектаклем «Голосам Сталинграда».

 

«Голоса Сталинграда» мы восстановили. Он был лет 6 назад, мы его показывали с другим составом, а сейчас уже новый состав. От старого состава осталось человека два. Мы показали этот спектакль накануне Дня памяти и скорби — начала Великой Отечественной войны, 21 июня, в Камерном театре.

— Вы там выступали впервые?

— В этом театре да. В предыдущие годы мы несколько раз выступали в Новом художественном театре. А  площадку Камерного освоили впервые. Мы этого давно хотели… Мы вообще хотели бы по многим площадкам пройтись. Очень хотели бы в Молодёжном театре выступать, потому что там сцена прям такая, которая как раз для нас. Но… не всё сразу.

— Как вы отреагировали на смерть автора поэмы «Голоса Сталинграда»? Ведь это как раз совпало с вашими выступлениями.

— Вообще это произведение пришло ко мне в руки лет 38-40 лет назад. Это был приблизительно 78-й год… Я тогда только начинала учиться в Колледже культуры на режиссуру. Прочитала и сразу поняла, что мне это нужно, это моё. Но за все годы не было такой возможности, чтобы поставить спектакль, не было такого коллектива. Частично я где-то пробовала, кусочки какие-то… Но полноценно я смогла реализовать эту задумку в «Белой птице». До этого я её никому не показывала, я её всё время хранила, где-то там, в потайном уголке. И вот пришло время, и мы сделали совместно с Еленой Евгеньевной, с ребятами эту работу.

 

С первым составом были в Волгограде. Это был 2013-й год. Возили прям на эту землю нашу работу. Было удивительно смотреть, как люди воспринимают эту постановку. Они, видимо, на этой земле уже привыкли жить… Ну да, была война, да, осколки до сих пор там на каждом метре и т.д. И вдруг мы с Урала приехали! И у нас внутри всё колышется, там всё стучит и мы не можем не говорить… Они смотрели на нас изумлённо и вдруг начинали понимать, где они живут, и как к этому надо относиться.

 

Там мы подружились с театром, тоже самодеятельным. Подружились с детьми войны. Особенно с Беллой Мироновной, которой 83 года. Она посмотрела спектакль и пригласила нас к себе. Она тогда отдыхала в санатории, а мы проживали в нём. Мы поднялись в её номер и, наверное, часов до трёх она с сестрой нам рассказывала, как они переносили тяготы войны.  Мы до сих пор с ней перезваниваемся. Обязательно: на День рождения, на 9 мая, на Рождество, на 8 марта. Всегда, когда звоню, боюсь, что трубку не возьмёт… Но берёт пока, слава Богу. «Жить дальше», — говорю ей. А она бодренько так отвечает: «Есть! Буду стараться!».

 

Мумин Каноат – автор этого произведения, таджикский писатель. Я в последние годы пыталась связаться с какой-нибудь дагестанской диаспорой. Мне, правда, многие говорили: «Зачем тебе это надо?». А мне всё время хотелось. Ведь как же? Среди них такой поэт! Он получил государственную премию за эту поэму. Роберт Рождественский её перевёл. Ну как же? Надо! Но мне всё-таки не удалось выйти на них. Я один раз с ними созвонилась, мне пообещали перезвонить, но не перезвонили, а настаивать я не стала.

 

Если честно, я уже думала где-то в 90-х годах, что его уже нет… Тогда ещё не было интернета и узнать это было сложно. Когда появилась вся эта удобная связь, я выяснила, что он живёт в Москве. Но в последние годы, он переехал на Родину. У нас у всех теплилась надежда, что когда-то мы с ним свяжемся, хотя мы, конечно, понимали, что беспокоить в таком возрасте не надо, что многие наверняка эту поэму читали и берут для работы. И так вот неожиданно произошло, что именно в день выступления мы узнали, что его не стало… Но след остался, такой замечательный след… Он оставил произведения после себя, и я думаю, он будет очень долго жить в них. И в сердцах наших ребят он будет жить. Их отношение к нему, к «Голосам Сталинграда» удивительно. Они любят очень этот спектакль, для них он почему-то такой дорогой. Я сейчас уже, видимо, переболела этим всем и уже как-то успокоилась, спокойно воспринимаю всё, понимаю, что есть более серьёзные работы, но они хотят вновь и вновь его играть.

 

С ним мы выступали в тюрьме. Полный зал сидел мужчин, заключённых. Страшновато было. У нас в спектакле участвуют несовершеннолетние. Накануне выступления, когда мы уже приехали в село Чернавка Курганской области, нас вдруг ставят перед фактом, что мы не имеем права большую часть актёров провести. Заранее нас не предупредили об этом.  Нас двадцать с лишним человек, а нам говорят, что можно пройти только пятерым актёрам! Плюс мы с Еленой Евгеньевной. И что делать? Мы всю ночь в трапезной репетировали с этими пятью ребятами, разбрасывали… Но они ведь знают, они все знают этот спектакль наизусть. Один человек играет три роли, другой две роли… Это удивительный, конечно, был случай. Самое интересное произошло во время выступления Никиты Галичина, который читал матроса. Но это не его роль, а Вовина, которому тогда было ещё 16 или 17 лет, и его не пропустили. И вот Никита играет роль. И так он рвёт душу! Начались гроза, гром, ливень, а прям над сценой протекала крыша. И вот он стоит, а перед ним с неба такой ливень стеной… А он читает! Он не остановился! Мне не пересказать это состояние, аж до слёз.

— Даже природа подыграла вам…

— Да, она была с нами, конечно… Когда мы шли, заключённые выстроились в коридор, пропуская нас, провожали нас молча. Мы идём по этой территории, сердце сжимается, по спине мурашки. Это было что-то. Зачем мы туда поехали?.. Но я думаю, что им надо тоже говорить о вере со сцены, чтобы они больше туда не попадали. Может, хоть кто-то…

 

Выступали в детской колонии, где молодые люди, парни сидят. С «Портретом души» выступали. А в этом году мы в Курганской области выступали у девочек с девиантным поведением. Это девочки, которые совершили преступление, но им ещё 12, 13, 14 лет, и их ещё нельзя никуда определить. Но они тяжкие, бывает, преступления совершают… И вот мы там показывали наш «Рай». Если бы видели, что там было… Они ревели сидели, не могли остановиться. Удивительно. Прям подошла одна девочка, обняла меня и плачет стоит. Я думаю, что что-то, наверное, дошло.

— Сколько всего актёров было задействовано в этом сезоне?

— Если посчитать всех вместе – и действующих актёров, и тех,  кто в каких-то отпусках, декретах или академических, то получается примерно 52 человека. Кто-то уехал, кто-то сдаёт госэкзамены. Именно на площадке сейчас человек 30. В «Голосах» их 23, например.  Кто-то на время оставил, а может, и не на время, а навсегда. Но мы знаем, что они придут и встанут, если появится необходимость, отработают спектакль.

— Они с вами уже давно или это в основном новенькие? 

— Нет, обновился, конечно, состав.  Есть у нас и молодые мамы, которые родили, а душа всё равно здесь. Говорят: «Я ухожу». Елена Евгеньевна всегда говорит: «Они побыли, они получили, пусть идут. Им, возможно, этого достаточно». Я переживаю, когда уходят. У меня сердце рвётся. А она правильно говорит, она мудрая. Молодая, но мудрая женщина. Она четко проговаривает: «Не надо, у них своя жизнь. Они получили какую-то долю, толику тепла, какое-то душевное состояние, которое им дальше поможет в жизни. Пусть идут». Я уже тоже сейчас начинаю с этим смиряться. Начинаю понимать, что это правильно. Нельзя держать. Прошло два года, и она вдруг приходит с ребёнком. Раз пришла, два пришла, три пришла. И я понимаю, что что-то надо, воздуха глотка. Пусть побудет рядом. Хотя бы просто побудет рядом. Она побудет и идёт дальше. Возможно, не вернётся — ничего страшного.

 

Или, например, Богдан Флягин уехал в Москву, но он всё время на связи. Елене Евгеньевне и мне пишет «Люблю, помню». Он закончил в этом году Московскую художественную академию имени Строганова. Слава Богу! Он закончил, я очень рада.

— Он ведь помогает Вам с афишами?

— Да, мы его просим иногда. Он приезжал на каникулы, на Рождество. А мы сами с Еленой Евгеньевной малевали тогда до шести утра. Приходит дежурный охранник, говорит: «Это что такое, вы должны дома быть!». А нам надо, потому что у нас вот-вот сдача спектакля. И вот мы с ней вдвоём малюем, потому что детей мы не можем до утра оставить. Потом мы его пригласили посмотреть, правильно ли мы делаем. Он пришёл, сел, посмотрел… Подошел к картонке. Просто провёл кисточкой. И всё. Он художник! Я могу сделать это сама, потому что мне это нужно, но я не специалист в этом деле. Я сделаю, но мне понадобится на это ночь, а ему 5 минут. Поэтому мы благодарны, когда он помогает. Мы доверяем ему. Пусть не с нами прям плечом к плечу, но рядом. Всегда мы можем рассчитывать на какую-то его помощь, консультацию.

 

У нас ещё была одна актриса, она вышла замуж и ушла из театра. Хотя я всегда говорю, когда они ещё только начинают дружить: «Девчонки, не надо оставлять театр. Не только потому, что вы мне тут нужны, а потому, что мужчина должен знать, что у вас есть своё дело. Да, вы, конечно, уделяйте ему своё внимание, но он должен знать, что где-то вы нужны тоже. Он будет ценить вас за это». Но они как правило не понимают, не слышат. Сразу погружаются туда, в семейную жизнь. И вот одна ушла, два года её не было. И вдруг в том году сама пришла и мужа привела. Они вошли в спектакль «Филька», отыграли оба. Съездили с нами летом на гастроли, а затем у них родился ребёнок.

— Как у вас проходят пробы на роль? Вы сразу видите, что актёр подходит для конкретной роли?

— Да, уже когда пишу. Пишу, потому что готовых сценариев, которые можно взять и поставить, пока что нет. Или я, может быть, такая, что не могу работать по готовому… Иногда нужно что-нибудь дописать, прописать или ещё что-нибудь сделать. Готового нужного пока не встречала. Хотя очень бы хотелось просто взять сценарий и работать. Это очень облегчит нашу жизнь. А пока приходится ночами сидеть дома и писать. Например, сценарий к «Раю» был сначала совсем другой. У главного героя были попытки суицида, а нам это не надо. Начало заменила, где-то в середине и в конце вставочку сделала. А готовых нет работ. И да, можно сказать, что вижу сразу, кто бы мог отыграть.

 

Но бывают иногда исключения. У нас есть три брата Филимоновых. Подошёл ко мне один из них – Василий и сказал, что решил временно уйти из театра. А мы как раз готовили спектакль, в котором я хотела дать ему роль боярина. До этого его играл Иван Яковлев, но он вырос, сейчас играет в ТЮЗе, у него уже семья. Нам надо было растить нового, кто бы его смог заменить. Я рассчитывала на Васю и вдруг подходит ко мне средний брат Кирилл, когда мы шли все вместе из театра, где смотрели какую-то постановку. Говорит: «Можно с вами поговорить? Я бы хотел попробовать боярина». Я остановилась, посмотрела на него внимательно и спрашиваю: «Почему ты так решил? Ты Васю выручаешь?». Он отвечает: «Не только. Я хотел бы попробовать».

 

Но начинали мы трудно, потому что не совсем его это всё было сначала. Мы очень много говорили, много думали. Он сам по себе воспитанный, скромный, деликатный человек. А в роли боярина-то нужно было очень много качеств показать. Я даже посоветовала ему ездить в транспорте и смотреть людям в глаза, чтобы он учился не прятать глаза, а чтобы люди первыми отворачивались. Он сначала не мог, а потом получилось ведь. У него получилось профессионально играть. А теперь уже младший брат на подходе, Коля. Там такой вырос красавец, перерос братьев. Прям династия бояр получится, возможно.

 

А сейчас уже не только я вижу. Сейчас уже и Елена Евгеньевна прекрасно видит это. Например, я кого-то предлагаю, а она говорит: «А вот этот? Давайте посмотрим ещё его!». Смотрим, и на самом деле подходит ведь. Т.е. мы советуемся, конечно. И получается точное попадание. Это так важно – попасть! Это 99% успеха.

— Кому Вы хотите сказать спасибо за этот сезон?

— Елене Евгеньевне, однозначно! За то, что она такой замечательный человек. Обязательно ребятам. Каждый раз говорю спасибо, а как иначе? Они же прям по-настоящему работают. Порой сама удивляюсь. Порой бывает, что когда вы все уже, наверное, спите, а мы отсюда только выползаем.

 

Большое спасибо отцу Владимиру Маничеву. Он так тонко руководит нами. Не мешает, но и тихонечко руководит нами. И мы знаем, что не имеем права подвести.

 

Митрополиту Никодиму, который за нами издалека наблюдает. Благодаря ему и остальным, кто нам помогает, мы можем здесь заниматься, творить и растить это поколение. В этом году у нас два человека поступают в Колледж культуры на актёрское отделение. Сейчас мы этим занимаемся. Прям сейчас вот они придут уже, буду работать.

 

Сабина наша учится два года уже на актрису. В том году Иван Колмаков потупил в Институт культуры, на актёрское. Дай Бог, чтобы среди актёров были изначально наши люди, православные. Не потом, в старости, пришедшие, а уже изначально несущие что-то нравственное – то, что нужно зрителям и своим же по цеху товарищам. Я очень надеюсь, что профессия их не испортит… Об этом мы всё время говорим.

 

Но у нас нет цели в актёрские профессии их толкать. Лишь бы были люди хорошие – вот это самое важное. Но с другой стороны нам тоже не всё равно это. Если они пойдут в режиссуру, значит, они смогут продолжать наше дело. А кто-то станет актёром глубоким, хорошим – таким каким должен быть настоящий актёр. Это показатель нашей работы, и по этим нюансам смотрят при подаче на звание народного или образцового коллектива. Мы всё никак не можем этим заняться. Если заниматься этой бумажной волокитой, то мы не сможем заниматься практической работой.

 

Кстати, мы участвовали в Первом съезде православной молодёжи Уральского федерального округа. Мы пришли просто показать спектакль, отец Ярослав Иванов нас позвал. А там мы ещё завелись в рабочие группы. Каждая группа разрабатывала проект. И вдруг в группе, где была я, понравился всем именно  мой проект. Я сказала: «Хореография – это хорошо, поэзия – это хорошо, фотография – это хорошо, а театр лучше. Почему? Потому что театр – это синтез всех искусств. Там и хореография, там и ИЗО, там всё. Всё это можно использовать». И сказала, что мы могли бы оказать помощь на приходах: проводить мастер-классы, привозить спектакли или научить кого-то работать на местах – как-то продвинуть этих людей по этому пути. Этим проектом заинтересовались и нам дали самую большую награду.

— С чем ждать «Белую птицу» в грядущем сезоне?

— Обязательно будет «Рай», надо его ещё играть. «Голоса Сталинграда» обязательно надо показывать, драматический спектакль «Фильку». Я думаю, что мы в ближайшее время начнём восстанавливать «Портрет души». «Голубкину историю» с весны восстанавливать уже начали. А там и Рождество – спектакль написан, сценарий написан. Еще в том году какое-то озарение пришло, и в сентябре месяце я как начала их писать, написала сразу три. Один реализовали в том году. Возможно, второй реализуем в этом, но мы ещё думаем над этим. Но это обязательно будет что-то новое и интересное. Из старого репертуара работы обязательно нужно с новым поколением восстанавливать. Я думаю, что работы эти достойные и их надо показывать.

 

Беседовала: Анастасия Задорина

Фотографии: архив МПТ «Белая птица», ПМД74, 

Олег Куров, Анастасия Задорина

 

 

(63)