Михайлов день

Я давно считаю, — с самого Покрова, когда давали расчёт рабочим, уходившим в деревню на зиму, — сколько до Михайлова дня осталось: Горкина именины будут, он сердится на меня, надоели ему мои допросы:

— Ну, чего ты такой нетерпеливый… когда да когда? Всё в своё время будет.

На дворе самая тёмная пора: только пообедал, а уж и ночь. И гулять-то невесело, — грязища, дождик, — не к чему руки приложить. В садике пусто, голо, деревья плачут; последнюю рябину ещё до Казанской сняли, морозцем уж хватило, и теперь только на макушке чёрные кисточки, для галок. Горкин говорит:

— Самый теперь грязник, ни на санях, ни на колёсах, до самых моих именин… Михайла-Архангел всегда ко мне по снежку приходит.

Мы с Горкиным все коньки в амбаре осмотрели, три ящика, сальцем смазали подреза* и ремешки: морозы скоро, каток в Зоологическом саду откроем, под весёлыми флагами; переглядели и салазки: скоро будет катанье с гор. Воротится Василь-Василич — горы осматривать поедем… Не успеешь и оглянуться — Николин День, только бы укатать снежком, под морозы залить поспеть.

Падает мокрый снег. Чёрная грязь, всё та же. От первого снежка сорок ден минуло, надо бы быть зиме, а её нет и нет. Горкин берёт досточку и горбушкой пальца стучит по ней.

— Суха досточка, а постук волглый**… — говорит он особенно как-то, будто чего-то видит, — и смотри ты, на колодце-то, по железке-то, побелело!.. Это уж к снегопаду, касатик… к снегопаду. Сказывал тебе — Михаил Архангел навсягды ко мне по снежку приходит.

Утро, окна захлёстаны, в комнате снежный свет… — вот и пришла зима. Я бегу босой по ледяному полу, влезаю на окошко… — снегу-то, снегу сколько!.

Грязь завалило белым снегом. Засыпало и сараи, и заборы, и Барминихину бузину. Только мутно желтеет лужа, будто кисель гороховый. Я отворяю форточку… — свежий и острый воздух, яблоками как будто пахнет, чудесной радостью… и тихо, глухо. Я кричу в форточку: «Антипушка, зима-а!» — и мой голос какой-то новый, глухой, совсем не мой, будто кричу в подушку. И Антипушка, будто из-под подушки тоже, отвечает — «при-шла-а-а…». Лица его не видно: снег не стегает, а густо валит. Попрыгивает в снегу кошка, отряхивает лапки, смешно смотреть. Куры стоят у лужи и не шевелятся, словно боятся снега. Петух всё вытягивает голову к забору, хочет взлететь, но и на заборе навалило, и куда ни гляди — всё бело.

Я прыгаю по снегу, расшвыриваю лопаточкой. В саду поверх засыпало смородину и крыжовник, малину придавило, только под яблоньками ещё синеет. Снег ещё налипает, похрупывает туго и маслится, — надо ему окрепнуть. От ворот на крыльцо следочки, кто-то уже прошёл… Кто?.. Михаил-Архангел? Он всегда по снежку приходит. Он он — бесследный, ходит по воздуху.

(36)